Нет, вы прикиньте!! Заглядываю на лабиринт - уже каждый день туда заглядываю, как на работу, в ожидании книжки Вонсович... - а там в продаже Васильев!! Продолжение про ведьмака Смолина! А!!! А!!! (вопит и бегает по потолку)
К сожалению, в руграме... Вот так я и знала... что хитрый котяра Васильев определенно разругался с армадой. И сейчас издается, где попало! Сейчас вот наверно решил, что руграм выгоднее всего.

---

Читательский дневник

С.Федорченко. Народ на войне.
«Солнышко глянуло – затмилось, звездочки глянули – закатились, месяц посмотрел – на один глаз окривел; у Вильгельма и у того одна рука отсохла… А русскому солдату – все нипочем: не больно его дома балуют. В голоду да холоду – ровно в божьем во саду… Ему еще с полчаса терпенья хватит…»
***
«Не тоскуй, парень, нечего томиться, сколько твоей судьбы уйдет – самые пустяки… Молод больно. Весь мир война рушит, так одна-то душенька, ровно горошинка в мешке, не ворохнувшись до места доедет. Только жизнь сбереги…»
***
«Задрал волк у меня ягня и стрекача с им. Собаки в голос за кровью. Сшибли они волка, отняли ягня и сожрали. А мне не все едино: злое али худое мое добро стравило? Вот так и бог да черт. Нам до них что, абы жить ладно».
***
«Забежал козлик в лес, и все с им как следует. Сейчас это ему волк навстречу. И стал козлика есть. А козлик тот не всякий был, больно умен, сейчас это он волку в брюхе рога расправил, из брюха выскочил да и стрекача, аж земля с-под ноженек горяча. А волк сел брюхо чинить и думает – ну и народ пошел, ну и порядки. Заглотал я его как путного, а он, окромя убытку, ничего хорошего…»

Д.Осараги. Ронины из Ако.
«Хёбу Тисака закончил сборы и теперь прощался со всеми в усадьбе, готовясь отбыть из Эдо на родину, в Ёнодзаву, где ему отныне надлежало находиться. Выражение лица у бывшего командора было по-прежнему озабоченным, но говорил он со всеми ласково, был приветлив, доброжелателен и никого не отпугивал, как раньше, нарочитой суровостью. Из слов Хёбу следовало, что его более всего тревожит судьба его многчисленных кошек, что не могло не вызвать улыбки у всех собравшихся.
- Такое время настало, что я уже стал подумывать: придется их всех сделать ронинами. Но только ведь даже бродячую кошку, ежели ее приручить, уже снова выгнать на улицу нельзя. Коли она привыкла к спокойной домашней жизни и кормежке, то хоть и животное, а к прежней бесприютной жизни уже вернуться не может. Она уже отвыкла добывать себе корм, никакой силы и воли к сопротивлению у нее не осталось – так что сразу от какого-нибудь пустяка и загнется. В общем, это значит обречь ее на безвременную смерть. Так что я все же подумал, что выбрасывать их на улицу негоже. Нельзя им на улицу. Вот, хотел было им подыскать новых хозяев, но другой такой трудной работенки я за последнее время не припомню! – смеялся Хёбу.
- Разве они смогут привыкнуть к новым хозяевам Уж вы так с ними носились…
- Да нет, сразу привыкнут. Дайте только им поесть – и привыкнут. Если корма будет вволю, им больше ничего и не надо, - ответил Хёбу. С собой в Ёнодзаву он забирал только свою любимицу».

И.Шевченко. Дочь хранителя.
«- Проснулась?
На часах без десяти двенадцать, и судя по бьющему в окно свету, не ночи. Черт, я же на работу опоздала! Но начальник, кажется, не против.
- Реветь будешь? – спросил он с опаской.
Я прислушалась к своим ощущениям: реветь сегодня не хотелось.
- А есть?
- Мне бы лучше пить.
- Водки не дам, - тут же среагировал дракон.
- А что, кофе кончился? – удивилась я по пути в ванную.
А там меня ждал настоящий кошмар в моем же лице, отраженном в висящем над раковиной зеркале: из-под припухших век осоловело взирали мутные глазки, щеки впали, а в цветовой гамме лица преобладали светлые оттенки голубого и зеленого. Это ж надо так себя извести! Дура! Сказала я своему отражению. Жалеть мне себя вздумалось, судьбу оплакивать! Да тут радоваться надо: столько возможностей передо мной открылось, о которых я раньше и не мечтала. Но, видно, в том и проблема, что не мечтала. Ведь не хотела я никогда уйти с Земли, поселиться в чужом мире и стать могущественной волшебницей. А теперь захочу, уйду и стану! Главное, составить себе на будущее памятку: не подбирать никаких колец, не хвататься за торчащие из камней мечи и ни за что не подписываться на осуществление древних пророчеств».

---

Опять же в телеграме...

сегодня чуть ли не впервые в жизни почувствовал, что чувствуют по-настоящему привлекательные люди — не красивые даже, а к которым все тянутся: дети, женщины, мужчины.
за четыре часа в поезде и тридцать минут в метро со мной заговорило человек двадцать, и все они улыбались, и у каждого было хорошее настроение.
со мной никогда такого не было, и мне очень понравилось. на самом деле, любого интроверта поскреби, а там внутри просто очень стеснительный и забитый экстраверт.
думаю, я хотел бы испытывать такое каждый день, и я случайно даже нащупал секрет, я знаю, как этого добиться.
но я реально сдохну повсюду возить с собой кота в переноске.

не говоря уж о коте.

---

В телеграме в Discovery пишут -

В США предлагают услугу, которая позволит общаться с умершими родственниками

Идея состоит в том, чтобы отснять видеоматериал с использованием 20 камер и создать своего рода «цифровой клон» человека, пока он жив. После этого видео обрабатывается с помощью искусственного интеллекта, который обучается отвечать на вопросы на естественном языке.
Затем «цифровую копию» загружают на платформу StoryFile, после чего можно поговорить с ней. Система создает иллюзию разговора в реальном времени и позволяет вести диалог.
Стоимость услуги составляет всего лишь 39,99 фунтов стерлингов.

Между прочим, именно это описывал Макдевит в своих романах.

---

Книжный столик

С.Федорченко «Народ на войне».

«Я шумное житье люблю, разное. Мне война как раз впору».

«Один только у нас и случай, что война, от каторжной нашей жизни оторваться. Тут только я на свет вылез, людей вижу да про себя понять время сыскал».

«Ко всему я способный. Все понимал и то понял, что на войне не такие теперь люди нужны… Вот и я в пехоте что пес на охоте. На своре сижу, ничего не вижу…»

«Больно тело свое работой перетружил. Мозги так совсем отвыкли, не утруждаются, заматерели. А с войной-то самое время пришло голове кланяться…»

«…А кровь из ноги горячая, а сам я холодный…»

«Чудно мне здесь перед сном бывает, как устану. Ровно не в себе я. Ищу и ищу я слово какое ни на есть, нежное только. Ну там цветик, али зорюшка, либо что другое, поласковее. Сяду на шинель да сам себе раз десять и протвержу то слово. Тут мне ровно кто приголубит сделается, и засну тогда…»

«…Вот ты это говоришь, потому что глаз его не видел. Кабы в предсмертные-то глаза глянул – ночью бы чудились. Я эдак-то, почитай, с полгода как чумной ходил: как глаза на сон заведу, так мой убиенный в глазу да смотрит».

«Щемит сердце, да и сон клонит. Слышу, добирается кто-то, трава хрустит. Кто? – спрашиваю. Молчит. Я опять тихонько… Молчит. И так мне страшно стало, как пальнул. Как закричит! Тут и наши набежали, искать кинулись. Так только в крови трава, а чья кровь-то неизвестно. Ушло».

«Шли, шли, встали, ружья сняли. Ноет тело, ровно мозоль старая. Так бы и вылез из шкуры, до того поизносился в походе».

«Я стою – ровно ничего не вижу. Смелее так-то. И он поослаб, ружье тихонько опустил да по опушке и пробирается, будто и не думал про меня. Глаз много силы имеет. Кабы глянул я в те поры на него, быть бы мне на том свете».

«Как сбили нас кучей, что больной, что здоровый, стоим – словно прутья в метле. Некуда податься».

«Тут пошли стрелять по нас, деть себя просто некуда».

«А тут сразу нас под ихние пулеметы угораздило. Совсем не похоже, как я-то боялся… Страху нет, отчаянности столько, просто до греха… Как лежишь до атаки, так все думаешь, как бы убегти… А вышел – орать до того нужно, кишки сорвешь… Ну уж тут пусть немец не подвертывается… Семь смертей ему наделаю, а взять не позволю… вот тебе и убег… все другое…»

«Я глаза прикрыл, тем и оборонился. А то быть бы мне до смерти без солнечной радости, без звездных утех».

«Стой, - говорю, - ни ты царю воин, ни я не докладчик. Не та у меня душа. Только жить тебе в э том месте не для ча, такого смердящего военная пуля святая не возьмет. А убить – убью». Плюнул на заряд, да и убил шпиёна поганой той пулей».

«Он ко мне и, заместо чтобы рану искать, давай по карманам шарить. В памороках был, а тут что отлили, злоблюсь, кричать норовлю, а он за глотку… Как шарахну его: сукин ты сын, кричу, а не санитар. Ты мне рану вяжи, а кошель-то я и без тебя завязать сумею…»

«На войне дала мне барышня одна конфетку, развернул, свою фамилию читаю – Абрикосов… словно кто по имени позвал, так обрадовался…»

«Слабеешь от походу этого, от ходьбы целодневной. До того смаешься – сам себе не человек. Ляжешь где пришлось, хоть в навоз головой, - гудут ноги трубою, будто слыхать даже».

«Ускакал он, кричит: с немцем вернусь. Точно, приволок он немца, до того избитого, просто как мешок через седло-то болтался. И такой разговорчивый немец оказался, лопочет бесперечь, и спрашивать не надо. Только самим-то понять не по силам было, а пока начальство до нашей до халупы пришло, он уж и помер…»

«И не веришь, что так штык-то войдет, ровно в масло. А назад тащить куда хитрее. Тут вот и звереешь. Тот ревет, руками держит, чтобы не так его разорвало, что ли. А ты штыком круть-верть, вправо-влево, вверх-вниз… Пропадай, мол, все пропадом…»

«Птицы – вот по ком я здесь скучаю. А здесь нету птицы. Попоет птаха недолго и от выстрела охоту к местам этим теряет. Для меня птичья тишина словно гром…»

«Ничего не видно, а слышу – дышит ктой-то, Спрашиваю, кто такой, стрелять, мол, буду… Молчит. Стал было я думать, да некогда. Я и выстрелил».

«Нет мне на войне житья! И страшусь-то я, и каюсь-то я. И все-то мне грехом выходит. Коли не покорюсь – грех, а покорюсь – так уж таких грехов наприказывают, хоть и не помирай после».

«Купил я тут швейную машинку за на-кулак-поглядение да за ту же цену взводному уступил. А теперь на той машинке командирова жена строчит».

«Нет у меня в душе добра против богатых. Ему бедный что дурень, что прямо злодей. Брюхо не нажил, значит, плохо жил… Много им дадено, а народ самый вредный… И богач на одной ж… сидит, а такой гордый, словно две под им…»

«Представлял он очень хорошо и казался умней прочих простых людей. А когда до дела дойдет – ни с места. Все расскажет, все придумает, и песню, и сказку хорошо складывать мог. А жил только чужим горбом. Такой, может, где в городу и приспособился бы. Там и лень что рабочий день. А деревня – она тебя за руки держит. Коли рук-то нет, не прокормишься…»

«Сдается мне, потому простой народ глуп, что думать ему некогда! Кабы был час подумать хорошенько, все бы он понял не хуже господ. Пожалуй, что и лучше господ бы все разъяснил, кабы часочек нашелся…»

«Нет хуже немецкого офицера. Вот это так собака, куды наш! Мне ихний раненый рассказывал: не видит просто тебя, ну ровно ты и не на свете совсем… Наш-то хоть за собаку тебя почитает, все легче…»

«Истинная правда, товарищ, что терпеть скоро нельзя станет. Теперь тебя «эй» кличут, а скоро по-собачьему на свист идти прикажут».

«До чего я теперь веселых люблю! Все такому отдать бы рад, последнее. Уж больно в лихолетье младость тратим… Тут только веселый товарищ и подкрепит ровно винцо…»

«Чтобы понял я, как жить, - не меня одного учить надобно. Не прощу я, выучившись, что деды-отцы в беде темной сидели… Коли я своих жалею и кровью к им теку, так на свет один идти не согласен, не совращай».

«Он также занятные истории рассказывал, рота до того смеялась, горе с им забывали… Да так его любили, все жалели, ровно ребенка своего… А умирал, так передать велел землякам, нам, значит: пусть, говорит, помнят: что смешно, то не грешно. Пускай земляки меня за смехом поминают… Смерть мне словно жена, только ее мне и не хватало…»

«Нигде я такого жасмину не видал: не куст – дерево… Дух сердце держит… В такую рощу жасминную нас поставили. Легли, дохнуть тяжко от жасмину… В голове ровно старая бабка сказку сказывает. Верных мыслей нет, ни скуки, ни страху, - сказка, да и только».

«Нету тех слов, не вместить слову всей болезни. Оторвало от меня кус большой. Чую: до самого краю боль подошла, дальше-то и принять той боли нечем, не по силе человеку. Только тем мы и спасаемся, что паморок…»

«Я ему руки держу, и грудью навалился, и ногами его ноги загреб. И так мне несподручно, так времени мало, дышать неколи, и одна дума: жаль до смерти, что рук-то у меня только две. По-старому слажены, а на немца той старины не хватит…»

«Я прежде коло саду ходил. Вот я оттого и нежный такой. Мы спокон веков крови не видывали да на цветы радовались. А на войну-то только с червями да жуками хаживали. Меня из сада-то выкорчевали ровно грушу старую. Какой я воин?..»

«Здесь мне только то и любо, что на дом похоже. Смотрю, похоже – красиво, а непохоже – так хоть алмазами убери, не надобно…»

«Сон – одна радость… Как не спишь, так не живешь… Во сне дом увидишь, со всем по-людски поговоришь… Я теперь о чем молюсь, как лоб-то перед ночью крещу? Молитвы отчитаю по положению, а потом: подай, господи, сон про дом… Кабы не сны, и того тяжче стало бы…»

«Об одном жалко солдата, что у него голова на плечах… Эх, кабы да только руки-ноги, воевал бы беспечально…»

«…И отпал я от вещей раз и навсегда, словно с войной-то никому вещи не по росту. Выросли мы больно, души так и той не хватает».

«Ну тоже головой избы не построить, тут будто и руки умны».

«Я гимназии не кончил – да в окопы прямо скочил, и попал в ниверситет, на геройский факультет…»

«Выдумки, говорю, выдумки вражьи. Душа да душа… А душа в теле хороша. А хорошо тело – повсегда при деле… Значит, работай, округ себя смотри и об земном пекись. А то душа да душа, а сами ровно свиньи…»

«Я так рассуждаю, что русскому одно по душе – своим домком жить, по чужому не тужить».

«За рекою лес видать, очень красивый да густой, да ровный, под самое небо головами. А в лесу том окопы по земле черной гадюкой вьются и за каждым кустиком враг. Вот те и красота».

«На войне ты ровно ребенок малый, что велят, то и делай. И думать ничего не приказано, думкой здесь ничего не сделаешь…»

«Каждому на этом свете своя мера горя отпущена… А я, видно, чужую починать стал, вот и устал…»

«На войне все легко, коли страх подымаешь».

«Одно есть на свете самое наинужное, по-моему, - чтобы это праздник был. Только ради праздников и труд-то подымаешь…»

«Братцы мои кровные, и за что это нас, пеших ,казаки не любят? А за то, братцы, не любят, что они до людей не привычны. Человека не оседлаешь, он те такого козла даст – дух вон…»

«…А как грех? На том свете начальство вперед не пустишь».

«Через всю землю война пораскинулась… Одна от нее дорога – на тот свет… Кабы знатье, какое там житье, - давно бы ушел…»

---

Читательский дневник

Литературная газета.
«Что может остановить жадность? Похоже, она в нашем мире осталась единственной всепоглощающей движущей силой. Она парализовала здравый смысл, как кислота растворила, разъела совесть…»
***
Михаил Любимов: «Революция – это всегда потрясения, всегда беды. Как можно любить или не любить землетрясение или наводнение?! Это ведь не мороженое и не фазаны в перепелином соусе».
***
Николай Сванидзе: «Ленин не тратил деньги на себя. Такие люди равнодушны к деньгам, они материально некорыстны – вспомним хотя бы знаменитые две пары сапог Сталина… Злодеи вообще неприхотливы в быту».
***
Сергей Кургинян: «Гражданская война страшна, но национальная гибель страшнее гражданской войны».
***
Елена Сафронова, критик: «Это уже не семейная, а родовая сага, основу которой отметила Галина Юзефович: «Адам был создан в единственном числе. И потому каждый из нас должен сказать себе: «Ради тебя был создан мир!» Ради человека был создан мир – ради описания постижения мира этим человеком может быть создана и книга. В этом случае катарсисом служит само написание текста, а вовсе не отдельные его перипетии. Читатель же волен присоединяться или не присоединяться к писательскому катарсису».
***
Валентин Юркин, генеральный директор АО «Молодая гвардия»: «ВЦИОМ сообщает, что в 2018 году увидело свет 117 тысяч названий, в 2019 – 115 тысяч. В эту статистику на равных правах включаются и увесистый том солидной энциклопедии и брошюра на 50 страниц. Так вот, почти половина всех названий (55 тысяч) имеет тиражи до 500 экземпляров. Получается, обольщаться четвертым местом в мире по этому показателю не стоит. Названий много, а книг мало. Но проблема еще и в том, что почти 90% книг выпускается в Москве и Петербурге – и там же «потребляется». Провинциальная Россия, включая 30-40 миллионов сельского населения, получает книгу по остаточному принципу. И понятно, люди остро ощущают этот дефицит – они воспринимают это как несправедливость».
***
«Автор пишет так, будто героически прыгает перед глазами смерти, ударяя себя кулаком в грудь, дескать, попробуй, достань меня».
***
«Ирония и самоирония по большому счету лишь краски, добавляющие цветовую гамму к серости жизни».
***
«…Здесь и вырисовывается жанр книги – предапокалипсис».
***
Сергей Лейферкус, оперный певец: «- Что вы чувствуете, когда ваш герой погибает или его убивают в спектакле?
- Наверное, я умираю с ним вместе. Я не могу, когда раздаются аплодисменты, сразу встать и начать улыбаться. Если смерть происходит в конце спектакля, я прошу режиссера, чтобы занавес закрывали. Должно пройти несколько минут, чтобы я мог осознать, что я не там (показывает на землю) и не там (показывает на небо), а здесь, в театре. Чтобы обратно переродиться в певца Сергея Лейферкуса, нужно время. Невозможно за одну секунду перевоплотиться. Это мог делать только один человек -–Аркадий Райкин".
***
«Все описания и воспоминания о войне в значительной мере не столько обнажают правду о войне, сколько характеризуют нравственную и человеческую позицию пишущего и вспоминающего».
***
«Когда же наша интеллигенция повзрослеет и выйдет наконец из этого подросткового возраста, непреходящего бунта против своих родителей – своего народа и его исторического менталитета…»

Д.Осараги. Ронины из Ако.
«Когда год назад с кланом Асано, которому служил его родственник Кураноскэ, случилась беда, Мунин был единственным, кто усмотрел в случившемся счастливое стечение обстоятельств. Он утверждал, что это вовсе не такая уж беда. По его мнению выходило, что в жизни случай показать свою истинную силу и доказать, кто на что действительно способен, предоставляется не часто. То, что такой случай предоставился, можно сказать, большое везение – все равно что выиграть главный приз в лотерею. Счастливый случай, который нельзя недооценивать и который нельзя упускать. Старый бретер был весьма обрадован тем, что счастливый жребий выпал его родственнику».

Б.Вонсович. Розы на стене.
«- Леди Штрауб, а вы любите фейерверки? – дохнул он мне в лицо алкогольными парами..
Я чуть отодвинулась, насколько возможно, и улыбнулась, не будучи уверенной, что это у меня хорошо получилось в таких условиях.
- Да, я люблю фейерверки.
- Тогда вы непременно будете ими постоянно наслаждаться, если сделаете глупость и выйдете за этого типа.
- Почему глупость? Капитан Штаден – прекрасный человек.
- Прекрасней меня?
Гюнтер хмыкнул, а герцог подбоченился и покрутил перед собой руками с перстнями так, что огоньки от драгоценных камней заиграли в причудливом танце. Мне всегда казалось, что лишние кольца мешают настоящему магу. Но герцог доказал, что я ошибалась, создав на ладони шаровую молнию, небольшую, но очень яркую и неприятно жужжащую. Он подбросил ее, как мячик, затем задумчиво посмотрел на потолок и на меня. Рука Гюнтера ощутимо напряглась, подготавливая необходимый защитный пасс. Или что там делают наши доблестные военные для предотвращения нападения герцогов на население? Думаю, наверняка для столь важных особ свои правила: населения много, герцогов мало».

---

В телеграме, в космическом канале -

Ученые изучают таинственный сигнал, присланный от планеты в 4,2 световых годах от Земли

В рамках научного проекта Breakthrough Listen, посвященного поиску признаков жизни на других космических телах, ученые изучают таинственный сигнал. Предполагается, он был прислан из новооткрытой планеты Проксима Центавра b, расположенной в 4,2 световых годах от Земли.

По словам доктора физических наук Мар Гомес из Мадридского университета Комплутенсе, сигнал появился только один раз и больше никогда не поступал. Он имеет уникальную частоту, которую способны излучать земные корабли и спутники. Breakthrough Listen готовит личный отчет по поводу этой ситуации, но научное мировое сообщество пока что не хочет распространять информацию об уникальном сигнале. Проксима Центавра b расположилась в Альфа Центавре. Планета массивнее Земли в 1,27 раз. Ученые подозревают, что на ней может быть жидкость и у нее твердая поверхность. На сегодняшний день существует проект, согласно которому земные корабли должны отправиться на эту экзопланету. Аппараты могут развивать 20% от скорости света, при таких показателях полет в одну сторону займет двадцать лет. Специалисты уже разрабатывают корабли на космических парусах, которые будут держать путь по лазерному лучу. Это станет настоящим прорывом в изучении космоса для всего человечества.

Хм. Будущее уже рядом? В смысле, фантастика настигает?

@темы: С ума сойти

---

Юлия Журавлева "Мама для наследника". Фэнтези, любовный роман.
Сюжет: девушка Диана жила себе обычной жизнью... однажды утром поехала, как обычно, на работу, и вдруг ее затащило в фэнтези-мир. Стала попаданкой. Как выяснилось, все произошло неслучайно - в этом мире умерла жена правителя одного из здешних королевств, но все озабочены наследником, вот маги и выискали срочно родственную душу в параллельном мире и через магический ритуал притянули сюда - для спасения ребенка. Так что Диана как раз и приходит в себя уже в новом теле и в момент родов. Дальше больше - оказывается, прежнюю хозяйку этого тела здесь буквально все ненавидели, начиная с ее супруга, а поскольку совершенный обряд решено держать в тайне, то эта ненависть в полной мере переходит на Диану... Ее только и известили, что оставят при дворе на год, пока состояние ребенка не будет вызывать опасений, а что дальше будет с ней - никого не волнует... Так что же - сложить руки и сдаться... или все-таки попытаться приспособиться к новому образу жизни, найти свое место...
Прочитав с большим интересом и удовольствием две книжки автора про зооцелителей, я стала смотреть, что у нее есть еще. Оказалось негусто - из изданного, во всяком случае, еще только две книжки, считая и ту, про крики банши, которая меня так обескуражила... А вторая - вот эта, но ее уже нет в продаже. И тут вдруг оказывается, что она есть в библиотеке! очень удачно.
Ну, эта книжка мне тоже понравилась. Интересно... Махом прочиталось. Хотя надо сказать, что это тоже нетипичный ромфант... так что, наверно, зайдет не всем любителям жанра... Здесь все очень мрачно и депрессивно, да уж. Мир далеко не дружелюбный. По уровню развития - где-то раннее средневековье... хотя с магией, которая сглаживает многие моменты. Но в социальном плане уж точно. Феодальная раздробленность, и вообще - множество мелких государств-королевств, все воюют со всеми, всех чужаков традиционно ненавидят, все такое. ГГ во все это попадает и ей приходится совсем невесело. К тому же автор сильно качнулась в сторону реализма, то есть, ГГ вовсе не кладет врагов одной левой, плюшек ей никаких особо не перепадает, вроде есть какая-то магия, доставшаяся по наследству от прежней владелицы тела, но ГГ так-то ничего из себя не представляет, обычный человек нашего времени. Так что все достаточно правдоподобно, но не сильно радостно. ГГ только и попадает в разные передряги, одна другой хуже.
Что касается романтической линии, то с ней то же самое. То есть, она имеется, по законам жанра, но занимает гораздо меньше места, чем это обычно бывает в ромфанте. Прямо-таки микроскопическое место занимает!
Хотя, может, это не проблема автора... Может, следовало бы эту книжку издавать в серии просто фэнтези, а не в этом формате. Ну, что уж тут поделаешь. Мне, в общем-то, вполне нормально. Интерес к автору укрепился. Надо что ли взяться все-таки и за крики банши. А то вот прямо не идет она у меня...

@темы: Книги

---

Читательский дневник

Д.Осараги. Ронины из Ако.
«- Все эти отговорки, правдоподобные аргументы и суждения в оправдание собственной слабости могут возникать в мирное и относительно благополучное время. Когда же настает час испытаний, все люди делятся на две категории – трусы и не трусы.. Оттого-то порой даже люди недюжинного ума, получившие прекрасное образование, оказываются совершенно беспомощны, когда попадают в серьезную передрягу. Я так полагаю, что и в нашем случае до конца решатся пойти немногие, причем в основном те, кто прежде занимал в клане невысокое положение и получал небольшое жалованье. Они, может, и не столь образованны, как некоторые, зато преданы своему господину. Они привыкли работать руками. Люди такого рода сильно отличаются от знати, которая готова служить только головой. Лучшее тому подтверждение – то, что среди нынешних перебежчиков очень много выходцев из знатных семейств. Тяжело это признавать, но во все времена именно так оно и было».
***
«Эпоха «мирного правления» пагубна для людей чести – из их сердец постепенно исчезает горделивое достоинство. Они боятся только как бы не потерять свое добро, тревожатся лишь об этом, не задумываясь о том, что избрали путь неправедный. Они дорожат своими землями, своими должностями и хотят только одного – сохранить в целостности все, что имеют…»

Б.Вонсович. Розы на стене.
«С улицы раздался басовитый вопль:
- Ульрика, а вы оказываете срочную целительскую помощь нуждающимся?
Уточнять какую, я не стала. И без того понятно, что любая помощь – только предлог, чтобы подобраться поближе. Я притворилась, что не слышу, и вообще – меня здесь нет, не вернулась с ужина. Но офицера с Даром таким не проведешь, просканировать комнату для него не составило труда, и возгласы доносились все более горестные, словно несчастный капитан собирался испустить дух прямо под моими окнами. Но я была безжалостна, даже моего небольшого целительского опыта достаточно, чтобы понять: Бруну в ближайшее время смерть не грозит. Во всяком случае, из-за проблем со здоровьем. А вот из-за проблем с другими магами очень даже может: уверена, у многих возникает желание приблизить его кончину. Уж на что я не кровожадна, но даже мне захотелось уронить что-то тяжелое из окна. Остановила уверенность, что Брун это непременно поймет как заигрывание. Ему только повод дай – разойдется во всю силу своей немаленькой фантазии».

---

Котиковое из телеграма.

---

В телеграме в пирожках - прямо актуально...
Warning! нецензурная лексика.


мы дрались так что смерть сказала
да ну вас на хуй господа
вы сами справитесь я лучше
пойду понюхаю сирень

---

Читательский дневник

Литературная газета.
Александр Танков.
«Проза последнего времени, на мой взгляд, далека от ренессанса. Авторы, которые год от года получают основные литературные премии или борются за них, страдают одним из нижеперечисленных недостатков (а то и сразу несколькими). Они либо садятся за стол с мыслью, что пишут не бульварное чтиво, а высокохудожественную прозу, и стараются непременно выстроить эффектную метафору, подобрать свежий эпитет, головокружительное сравнение. И пишут так страницу-другую, но вскоре устают или забывают и выдают двадцать-тридцать страниц голого, но зато сюжетно оправданного текста. Затем снова спохватываются и выстраивают художественные красоты. Или – если упорство и способности позволяют – оснащают изысканными тропами весь текст, но тогда за архитектурными излишествами не остается ни связного сюжета, ни психологической глубины. Да и однообразные «излишества» начинают утомлять на сотой странице. Либо действуют по принципу фэнтези – каждый персонаж у них превращается из объемной личности в носителя основной функции (человек-чекист, человек-врач, человек-искатель духовной истины)».
***
«Востребованные искусства вводят автор в соблазн. Он видит, как легко порой можно добиться успеха, славы, денег – и делает все, чего хотят от него потребители. Художник, у которого хорошо покупают натюрморты, будут писать по натюрморту в день; писатель, у которого успешно распродаются беллетризованные биографии, будут создавать их из года в год. Перед поэтом такого соблазна нет – и он может делать дело своей жизни».
***
«Несколько лет назад со мной случилась история, о которой я уже писал… Тогда вышла и была популярна книга Михаила Шишкина «Венерин волос». Мне посоветовали ее прочесть. Я начал – и едва не отложил в самом начале, настолько она показалась мне искусственной и слабой. Но тут мне попался фрагмент настоящей, прекрасной прозы. Увы, этот фрагмент был мне хорошо знаком: это был никак не обозначенный и не выделенный отрывок из книги воспоминаний Веры Пановой. Когда я обратил на это внимание читающего сообщества, на меня обрушились валы возмущения – как я могу обвинять уважаемого автора в плагиате! Это вовсе не плагиат, это постмодернизм! Самым же печальным оказалось то, что в пылу полемики Веру Панову назвали второстепенным, давно забытым автором, а создатель «Венериного волоса» написал, что создает из «литературного мусора» литературу высшего порядка. В действительности же, мне кажется, он не удержался, увидев прекрасную прозу в книге, изданной крошечным тиражом, и беззастенчиво присвоил ее».

Д.Осараги. Ронины из Ако.
«Впереди долгий путь. Сейчас не приходится сомневаться в искренности всех этих людей, но кто знает, удастся ли сохранить эту гордую уверенность до конца – ведь до цели так далеко… Как можно вообще быть уверенным в завтрашнем дне? Кураноскэ хорошо знал, сколь силен противостоящий им враг – время. Не этот ли страшный враг может незаметно вонзить клыки в сердце самого твердокаменного бойца и понемногу, исподволь разъедать его волю, как зной и ветер постепенно крошат и обрушивают скалы? Сколько же из сидящих здесь сейчас самураев смогут выстоять в схватке со временем и сохранить до конца свою решимость? Им предстоит смирить душевные порывы, подменив их холодным расчетом и волей, борясь с унижениями и оскорблениями, которые время будет многократно преумножать… Поистине нелегкая борьба!»

Б.Вонсович. Розы на стене.
«- Вы же понимаете, инор полковник… - постарался я улыбнуться.
На монаха собеседник не походил, значит, была надежда, что отнесется со снисхождением. Поэтому для меня оказалось полной неожиданностью, что полковник стукнул кулаком по столу и заорал:
- Не понимаю! Не понимаю, почему некоторые ставят свои желания превыше всего! Не вздумайте устраивать такое же и здесь! Целитель у нас один, и тот постоянно занят!
- Инор полковник, постараюсь не загружать вашего целителя больше необходимого.
- И чтобы никаких дуэлей! Просил же не присылать неженатых… - Тут он посмотрел с небольшой надеждой и уточнил: - Капитан, может, у вас невеста есть?
- Нет, инор полковник, - несколько удивленно ответил я.
- В вашем возрасте – и не иметь даже невесты! – опять разозлился он. – Вот у меня в ваши годы уже сын был!
- Не вижу никакой связи между наличием детей и службой в армии, инор полковник.
- Дети уберегают от многих глупостей, знаете ли, капитан Штаден.
На мой взгляд, дети как раз и появляются в результате тех самых глупостей, на которые намекал полковник, но ставить его в известность о своей точке зрения я не стал. Не думаю, что он согласится, а спорить с начальством – глупая затея.
- Капитан, а нет ли у вас кого на примете, на ком бы вы хотели жениться?
- Извините, инор полковник, но нет. Это слишком серьезный вопрос, чтобы подходить к нему легкомысленно. Семья – это большая ответственность. Военному, как вы понимаете, нельзя жениться на ком попало. От этого зависит боеспособность армии».

---

На LiveLib - нет, вот сколько не просматриваю, не устаю поражаться на людей...
Юная - видимо - читательница пишет, что вот прочитала впервые книжку Диккенса, и ей неожиданно понравилось, а до этого она не была "ни поклонницей Диккенса, ни даже его читателем", а потому что имела о нем "лишь пренебрежительное и довольно-таки негативное суждение".
А почему она имела такое суждение, ничего у Диккенса не читав - ну, она читала Симмонса, который написал роман о Диккенсе и Коллинзе. Фантастический.
Люди, вы вообще в своем уме...

@темы: С ума сойти

---

Вот в телеграме сообщают, что население Земли превысило 8млрд.
Мда.

---

Наталья Косухина "Корпорация Лемнискату. И начнется отсчет". Фэнтези, любовный роман. М...
Сюжет: очередная альтернативная российская империя. Здесь параллельно обычной реальности существует некая временная аномалия... или как назвать... В общем, существуют люди особой генетической линии, которые могут путешествовать по времени. Эта способность выражается в большей или меньшей степени, соответственно, в своем максимуме дает ту самую возможность временных путешествий, а чем она меньше, тем все больше ограничений, вплоть до полного исчезновения. Где-то так. Умные люди смекнули, как это все можно организовать и использовать. Так что создана специальная корпорация - Лемнискату, которая объединяет таких уникумов и строит с ними работу. Они получают различные задания и путешествуют по времени туда-сюда, выполняя их. Таким образом история подправляется для достижения оптимального результата. Для кого-то. Тут полная неясность, кто, что, зачем... Может, потом автор объяснит, может, нет. Так-то автор строит все вокруг романтической линии.
Итак, действие начинается где-то на рубеже XIX-XX века - классика жанра, ага. Юная Ольга Орлова из семьи таких вот путешественников во времени. В детстве у нее проявились ярко выраженные способности, родители отвели ее для проверки в корпорацию, но там ничего не выявили. Очень странно, потому что сама Ольга от этого определенно страдает, у нее начинаются самопроизвольные скачки во времени... И девочка вынуждена справляться со всем этим самостоятельно, как получится, раз в корпорации ее посчитали самозванкой и истеричкой. К тому же, после всего этого родители к ней охладели и отослали подальше с глаз в деревню. Но когда Ольга выросла, то ее способности уже нельзя было утаить - и ее наконец признали в корпорации и взялись обучать. Тем временем в корпорации назревают свои проблемы - учащаются несчастные случаи с путешественниками во времени, похоже, имеются какие-то тайные враги, которые целенаправленно работают против корпорации...
Книжка оставила неоднозначные впечатления. То есть, прочитала с увлечением... автор меня заинтересовала. Хотя обычно я не очень люблю тему с путешествием во времени... Посмотрела в отзывах - многие упоминают про Таймлесс Керстин Гир... Ну, не знаю... Может, автор и вдохновлялась этой трилогией, но мне все равно кажется, что у нее получилось что-то сильно свое. Автор тут вообще постаралась выстроить оригинальный сюжет - как с этой корпорацией, так и по части романтической линии. Я это все признаю! Такие попытки со стороны наших авторов надо всячески приветствовать и одобрять, я считаю...
И в то же время - не могу не отметить, что есть большие проблемы. Мир как бы того... не совсем проработан... То есть, вся эта конструкция с корпорацией и путешествиями во времени вызывает вопросы. И это даже если сильно не вдумываться. (Я не вдумываюсь, потому что у меня от этого мозг начинает дымиться, со всеми этими временными скачками и парадоксами... ) Ну, хорошо, допустим, что автор потом еще что-нибудь добавит (в цикле еще две книги)... К тому же, автор подходит очень осмотрительно и не углубляется совсем уж в болото. Ее интересует романтическая линия, на нее и идет основное внимание, остальное упоминается так, постольку-поскольку. В общем, даже, можно сказать, вышло очень удачно - автор тут использует прием - повествование от лица молоденькой девочки, которая просто о многом не задумывается, в силу воспитания и жизненного опыта.
Ладно, бог с ними, с путешествиями во времени и парадоксами. Но и с романтической линией не сказать, чтобы все было благополучно. Хотя автор и старалась с оригинальностью... Но вышло как-то странно. Не скажу, что совсем уж недостоверно... но как бы не совсем благополучно - такие остаются ощущения. Мне кажется, упертые феминистки в таких случаях сразу усматривают абьюз и все такое. Я в это не буду вдаваться, скажу только, что по моим впечатлениям герой, который роковой и сексуальный, представляется не очень-то приятным и симпатичным. Соответственно, ГГ выглядит, конечно, славной и милой девочкой, но очень уж доверчивой и простодушной. И хотя автор закончила на традиционном для ромфанта хэппи-энде, но все равно как-то это все не успокаивало.
Ну и, совсем отдельно - в очередной раз изумляюсь - откуда у наших авторов взялась такая склонность к совершенно людоедской, античеловеческой идеологии? Вот тут эта корпорация, которая "подправляет историю". Вот автор описывает же чудовищные вещи... Они тут сожгли на костре Жанну Д Арк! Убили Александра I! И автор это все повествует совершенно благодушно... типа - ну, бывает, что поделаешь... Я фигею, дорогая редакция... Ну ладно, не совсем уж благодушно, все-таки - через свою героиню - автор отмечает, что это ужасно. Но в то же время и не слишком ужасается. Бывает, да, что поделаешь. Не знаю, что поделаешь, но мне все-таки представляется, что это не очень хороший симптом. Для коллективного бессознательного.

@темы: Книги

---

(лазая в ЖЖ) а что, вполне логично звучит...

школа создает у нас несколько неприятных ошибочных представлений о действительности.
Проблема здесь заключается в том, что школа формирует у нас стереотипно неверное отношение к решениям и ошибкам на основе школьных задач, которые обладают рядом специфических свойств, отличающих их от большинства реальных случаев из жизни:

1. У каждой школьной задачи есть только необходимые и достаточные условия.

2. Каждая школьная задача имеет только один верный ответ, а чаще всего - только один верный способ решения.

3. Каждая школьная задача обязательно имеет хотя бы одно верное решение.

4. Правильное решение каждой задачи не только единственное, но и кому-то известно (верный ответ можно подсмотреть в конце учебника).

5. Если школьная задача не решена или ответ неверный (не сходится) - то это вина ученика (мало знаний, мало ума, мало тренировался...).

Понятно, что на самом деле:

1. В реальной жизни условия практически всегда бывают - недостаточными, избыточными, неверными, противоречивыми и т.д. Удивительно, но понимание этого очевидного факта приходит только с опытом, и то, далеко не ко всем.

2. Большинство жизненных задач имеет много верных (почти одинаково хороших) и неверных решений, причем, понять какие из принятых решений верные, а какие - нет, непросто и возможно далеко не всегда. Иногда, бывает так, что оценка правильности или неправильности может неоднократно и радикально меняться с течением времени.

3. Далеко не все жизненные задачи вообще имеют решение. Во всяком случае - заведомо правильное. Бывает и так, что все возможные решения почти одинаково плохи, но любое из них лучше, чем не решать задачу совсем. Хотя, бывает и так, что лучшее решение задачи - не решать ее совсем.

4. Чаще всего, каждый вариант решения жизненных задач имеет свои плюсы и минусы, поэтому любые их оценки являются, по большому счету, субъективными. Чаще всего, главный критерий успешности решения задачи - собственный опыт. Причем, жизненный успех или неуспех может не иметь никакого отношения к правильности или неправильности принятых решений, т.е. в жизни объективная оценка может оказаться вообще - невозможна.

5. Если жизненная задача не решена, то в отличие от школьных лет: а. возможно она вообще не имеет решения, б. на самом деле, она решена так, как Вы сочли нужным и Вас это устраивает (т.е. верное решение - отсутствие решения), в. Вы ошиблись и получили ценный жизненный опыт и т.д. и т.п.

Причем, благодаря "школьному" подходу к ошибкам, люди легко привыкают и соглашаются с тем, что:

1. Всегда можно объективно оценить правильность или неправильность любого принятого решения.

2. Если поставленная задача не решена или решена неправильно - то это результат чьей-то ошибки.

3. Каждый, кто ошибся - виноват и заслуживает наказания.

4. Если наказывать виновных в ошибках, то ошибок станет меньше.

kajaleksei.livejournal.com/476034.html

---

Читательский дневник

Добровольцы Урала.
«Лучший токарь Уралмаша Павел Константинович Спехов нашел быструю и доходчивую форму обучения подростков заводскому мастерству. Оно было необходимо, производство задыхалось без квалифицированных станочников – многие ушли на фронт.
- Ноги как у Павла? – забеспокоился майор Спехов. – Знаю, больные. Как ему стоять по одиннадцать часов в смену?
Я умолчал, что Павел Константинович порой вовсе домой не уходит – переспит на топчане в бытовке часа три-четыре и снова к станку. Было время в сорок первом – сорок втором годах, когда осваивали производство танков, по две-три недели находились рабочие на казарменном положении».
***
«Уральцы, прошедшие суровую школу на Брянском фронте в 1943 году, узнали уязвимые места «тигров» и силу своей «тридцатьчетверки». «Тигр» грузен, неповоротлив, в полевых условиях резко падает у него скорость. А «тридцатьчетверка» - «быстрая ласточка», как ее назвали еще в начале войны, - легка, стремительна, прекрасна для молниеносного маневра на любой местности. Да, «тигр» выигрывает в толщине брони, выигрывает пока что пушкой, а ты ему противопоставь свое тактическое мастерство и смелость. Хочешь подбить «тигра», устрой засаду, подпусти его на двести, еще лучше – на сто метров или, используя свое превосходство в скорости и маневре, подлетай к нему на близкую дистанцию и, если неудобно бить в борт, бей в гусеницу – тут уж без промашки твой снаряд перебьет «тигровые лапы».

К.Измайлова. Серый и соседка.
«Лариса любила забежать в свой перерыв и всучить Алексею очередной забытый им контейнер с обедом, частенько даже разогретым. При виде нее Саша забывал обо всем, а дядя Гена со вздохом принимался полировать очередной клинок или приклад, которые в этом вовсе не нуждались.
- Ну не ходи ты ко мне, - просил Алексей вечерами, - неудобно же перед мужиками, что ты мне, как маленькому, обед носишь! Ты б еще кастрюлю борща притащила!
- Это мысль, - отвечала Лариса, - чтоб уж на всех!
- Серый, ты где такую девушку нашел? – спросил как-то Саша.
- Это она меня нашла, - серьезно ответил тот, провожая ее взглядом и еще чувствуя запах, тот самый, лимонный, леденцовый.
- Мне б потеряться в том месте, где такие девушки водятся… А то у меня как-то с этим не ладится.
- Саш, - серьезно ответил Алексей. – Ни за что не пожелаю тебе потеряться в том месте. Поверь. Такой девушки рядом может и не оказаться. Там вообще может никого не оказаться.
- Философ, - изрек дядя Гена».

---

Юзефович в телеграме - "нормальная, среднего размера страна". Это она про Россию, если кто не понял.
Хотя, возможно, она тут имеет в виду масштабы в плане культуры. Среднего размера. Вот она дальше - "Не хуже французской и немецкой, но, конечно, не ровня огромной англоязычной".
Ага, а я все размышляю, почему она все пророчит гибель отечественному книгоизданию - в связи с уходом авторов-англосаксов.

---

Софья Уранова "Четыре года в шинели". Дневники, рабочие записи. Советское.
Копаясь в электронном каталоге библиотеки, я случайно вызвала подборку книг на "дневники, записки". (так мне везет далеко не всегда ) Вот там среди прочего была указана и эта книжка - я все добросовестно занесла себе в список. И вот добралась. Она маленькая. Книжка меня здорово удивила... Ну, то есть, по смутным указаниям я уловила, что это "фронтовой дневник художницы", Великая отечественная, понятное дело... Я и решила, что эта женщина - художница - была в числе каких-нибудь фронтовых корреспондентов, как это обычно и случалось с нашими известными деятелями из числа творческой интеллигенции. Но оказалось, что ничего подобного...
Как она сама пишет во вступительной части - весной 1941 года она занималась работой в Карелии - по местам только что прошедшей финской войны. Вот ей обязательно нужно там было лично все посетить и обойти, чтобы писать свою картину. В начале июня 1941 ей прислали письмо, что ее ждут там и все подготовили для ее работы. И она начала готовиться к очередной поездке в Карелию. И только каким-то чудом она там не оказалась - как тут она пишет, 21 июня закончила собирать вещи, а 22 июня объявили о начале войны. Она тут же начинает обивать пороги военкоматов, потому что - ну, все то же самое... Когда происходят такие события в жизни страны и народа, то ее долг, как художника, это все запечатлеть, а для этого она должна быть прямо там! Должна все увидеть своими глазами, сама все прочувствовать... Это поразительно. Да уж... к сожалению, в наше время, я думаю, такой подход большинству уже начисто непонятен. Когда ставшие уже общепризнанным мемом условные "девочки-дизайнеры" не видят никаких проблем не просто использовать чьи-то чужие работы - фотографии, рисунки и прочее - но и даже не парятся с атрибуцией - кажется, так же это называется? Софье Урановой такое и в страшном сне бы не привиделось. И она идет записываться в армию - чтобы быть там, на передовой, и рисовать! Надо сказать, что ее порыв не оценили - да я думаю, в военкоматах просто никто ничего не понял... Женщина без каких-то специальных навыков и способностей - не первой молодости и не отличающаяся физической крепостью, не стрелок, не медсестра... Ей отказали. Но она проявляет настойчивость, продолжает хлопотать - и наконец весной 1942 года ее зачисляют в армию рядовой. Приписывают писарем к штабу. Но она и тут не успокаивается - она не для того шла в армию, чтобы сидеть где-то в тылу. Ей надо на передовую! И в конце 1942 года она добивается перевода на батарею гвардейского артиллерийского полка. Там она и останется до окончания войны и даже после - демобилизовалась в 1946.
Оу... Думаю, что солдаты и командование в этом гвардейском артиллерийском полку отнеслись к ней как... как к приблудному котенку... Ну, что за польза от художницы на войне... Но все ж таки она прошла весь этот путь... Она прибыла на передовую, забив багаж бумагой, карандашами, вот этим вот всем... Ну, конечно, она тут выполняла какие-то работы, я думаю... как тот же писарь - или ее привлекли к изданию фронтовой газеты, куда она рисовала. Или при тяжелых боях, когда не хватало рук, то она помогала в медсанбате... Но главное - она все время вглядывалась во все происходящее вокруг и рисовала... делала наброски, а когда с ними не получалось, то просто записывала. Это большей частью и составило ее дневник - по сути, рабочие записи для себя, чтобы зафиксировать какие-то образы, настроения. Но тоже ведь - документ эпохи...
В книжке и приведены эти рабочие фронтовые записи. Плюс к этому еще поместили те самые наброски (уж не знаю, все или только избранное). Да, это не светило живописи - как наши известные мэтры. Да и имя художницы сейчас наверно даже не каждому специалисту известно... Но все равно было очень приятно узнать об этой милой женщине - и прочитать ее свидетельство...

«25.05.1943. Мы стоим в обороне. Сегодня начала рисунок огневой позиции. На самой опушке березовой рощи, в густых и высоких деревьях стоят наши боевые гаубицы. Они в надежных и мощных укрытиях, искусно замаскированных свежесрубленными молодыми деревцами. Над рощей часто кружатся вражеские разведчики, особенно эта проклятая «рама». Я устроила себе шалаш из плащ-палатки и задалась целью во что бы то ни стало нарисовать общий вид огневой. Красотой ее расположения восхищались все, а солдаты из расчета прямо говорили, что лучше нашей огневой нет!»

«28.05.1943. Солдаты просят меня зарисовать их за завтраком возле орудия. Сегодня утром начала рисунок возле второго орудия. Сделала несколько вариантов, один из них «общим миром» был одобрен, и я остановилась на нем. Бойцы Ященко, Кузнецов, Колесов, Лещук охотно позируют в свободное время. Сегодня после обеда вдруг раздалась команда: «По местам!» Расчеты побежали к орудиям и заняли свои места. Я с замиранием сердца следила за сосредоточенной работой солдат – ведь я первый раз видела, как ведут огонь. И вот грохнуло наше орудие! Сила выстрела меня потрясла. Солдаты обернулись на меня и дружно засмеялись».

«10.06.1943. Осветительные алые бомбы, им нет числа, горят и дымятся высоко в небе, как гигантские кадильницы. Луна – и та померкла. Узкие ленты бело-розового дыма от сгорающих бомб чертят по небу причудливые зигзаги. Они сплетаются в какой-то фантастический узор, который медленно плывет и тает… У нас говорят, что это мы начали форсировать Оку и завоевывать плацдарм. Два часа ночи. Наши бомбят передовую врага. Даже землянки дрожат. При ярком свете авиабомб вполне можно рисовать. Беру альбом из полевой сумки и стараюсь начертить хотя бы схему этого зрелища».

«20.07.1943. Рано утром, как только стало светать, выехали на новую огневую. Сырой туман, белый, как молоко, поднимался по лощинам, и мы въехали в сплошную полосу густого тумана. Меня поразила какая-то новая красота наших могучих боевых гаубиц, силуэты которых сквозь туман казались легкими и воздушными, а сами орудия призрачными и невесомыми. Наскоро позавтракав, мы стали располагаться. Но пришли недобрые вести: местность, занятая нами, насквозь просматривается противником. В тумане он мог нас не заметить, но когда в небе уже солнце, положение наше стало серьезным».

«07.08.1943. Сегодня на марше встретились с новыми трудностями. Началось сплошь минированное поле. Круглые мины по обочинам дорог видны простым глазом. Нельзя и шагу ступить без риска. Командир дивизиона майор Никончук с хмурым серым лицом шел впереди и дал приказ не делать в сторону ни сантиметра. На луговине у дороги мы увидели подорванный грузовик, еще дальше – броневичок вверх колесами. Рядом – большая воронка и возле нее огромная лужа свежей крови. Медленно, чуть не по сантиметрам тянули машины орудия.
Километра за два, не доезжая до места назначения, встретили командира дивизиона. Быстрыми нервными шагами он приближался к нам и отрывисто кричал: «Ну, держитесь! По деревне бьют. Дело серьезное. Да еще и музыканты дадут жизни!» (так назывались вражеские самолеты, имеющие сирены). Командир дивизиона Никончук, этот неустрашимый в боях человек, имел манеру «нагнать страху» и по лицам нашим наблюдать, как мы это воспринимаем. Но в эту минуту было ясно, что он говорит всерьез. И действительно, мы подъехали к деревне, расположенной в долине между больших холмов. Какое скопление войск! Тяжелые танки в бензиновом синем дыму скрежетали и лязгали на дне лощины, артиллерия всех видов, колонны грузовых машин, обозы – все это копошилось и двигалось взад и вперед».

«Родным домом нашим стала земля. Хочется написать это слово с большой буквы – Земля! Она была и нашим домом, и нашей защитой, и нашей матерью. Когда рвались над нами снаряды и бомбы, мы грудью припадали к земле. Когда оборонялись от врага, рыли траншеи и окопы в земле. Когда останавливались на походах – копали блиндажи и землянки. Когда хоронили товарищей – рыли могилы в земле! Мудрый русский народ! Как хорошо он назвал ее – мать сыра земля!
На походах, невзирая на трудности, я старалась рисовать каждый свободный час. И только в те дни, когда опасности были так велики, обстановка так напряженна – силы не выдерживали, и карандаш выпадал из рук… Тогда я доставала из кармана шинели тетрадку и записывала в нее то, что невозможно было нарисовать!»

«26.09.1943. Полкам нашей дивизии поставлена задача форсировать Днепр. Командир батареи капитан Акимов решает сделать свои орудия «кочующими». Когда одно из них ведет бой – второе быстро меняет позицию. Затем стреляет вторая пушка, а расчет первой откатывает орудие на новое место. Так продолжалось несколько часов. Гитлеровцы не могли понять, сколько же артиллерии находится на плацдарме? (за мужество и отвагу при форсировании Днепра гвардии капитану В.И.Акимову присвоено звание Героя Советского Союза)».

«16.01.1943. Напротив нашей избы взорванная хата. Как будто кто-то наступил на нее гигантским сапогом и раздавил, как спичечную коробку».

«23.07.1944. Стояли в пробке на переправе через реку Мухавец. Взорванный мост еще только наводили. Здесь было огромное скопление войск. Хуже этого быть не может… Море машин, танков, орудий, людей, повозок, скота. Все нервничают, отчаянно ругаются, храбрятся, а сами украдкой посматривают на небо… Наконец переехали эту злосчастную переправу. Счастье, что враг нас здесь не заметил, никому бы не уйти…»

«С утра полил дождь, и мы промокли до костей. Привал в густом лесу, на опушке. Палатки намокли и имеют вид каких-то рыцарских плащей».

«Невероятная распутица! Дело дошло до того, что даже лошади передвигаться не в состоянии, и корм для них солдаты доставляют на руках».

«19.04.1945. Моросит дождь. Туман застилает берега. Нахмурилось небо, дымятся развалины. Одер! Сколько томительных дней прошло в ожидании увидеть эти берега! Мало увидеть! Их нельзя обойти. Здесь надо работать, рисовать, во что бы то ни стало. Здесь шагает сама история, и мы вместе с ней шагаем.
На переправе в районе деревни Ней-Глетцен я вышла из машины и, преодолевая чувство страха, быстро пошла к берегу. В этом районе еще оставались вражеские группировки. Однако было тихо. Вот наконец и берег. Что же это? Это поверхность не нашей, а какой-то другой планеты. Земля встала дыбом – все было вспахано артиллерией и авиацией. Искалеченные немецкие траншеи в несколько рядов тянулись по берегу. Разбитые проволочные заграждения, как рваная паутина, налипли на израненную землю. Остатки погибших самолетов, скрученные спиралями механические части, расколотые в щепы бревна, изуродованные машины, осколки снарядов, куски листового железа – все перемешано в кашу вместе с вывороченными камнями и землей, почти сплошь покрытой воронками.
Я быстро сделала рисунок переправы и кусочка разбитой деревни, которую брала наша дивизия. Но тут мое внимание привлекли огромные противотанковые надолбы, врытые в землю на высоком берегу Одера в виде толстых бревен. Они, как гигантская щетина, мрачно чернели на фоне серого облачного неба. Я немедленно с жадностью принялась за новый рисунок. Работа уже почти подходила к концу, как вдруг раздался выстрел, и неподалеку от меня возле переправы из реки поднялся высоко вверх огромный столб воды. Начался сильный минометный обстрел. Дрожащими руками заложила я рисунки в полевую сумку и спрыгнула в глубокую траншею».

«01.05.1945. Наша дивизия взяла город Ней-Руппин. Что здесь творится! Какое смятение, какой водоворот! Огромная платановая аллея соединяет предместье с самим городом. Вот и главная улица. Город сдался. Изо всех окон свисают белые флаги, вернее какие-то четырехугольные полотнища. Немцам приходится брать длинные шесты и к ним прибивать свои накрахмаленные простыни. Это выглядит внушительно. Население почти все осталось в городе. Бежать больше некуда. Целые обозы немцев, еще так недавно в панике бежавших от русских, возвращаются обратно.
Мне запомнилась одна повозка: гигантская колымага, сбитая из тесовых досок, до отказа набита всяким скарбом. Запряжена парой здоровых, сытых коней. Вожжи в руках молодой немецкой женщины, пышной и нарядной. Она, видимо, спасает свои лучшие одежды, надев их на себя. На фоне всей обстановки фантастически выглядит ее нежно-голубое шелковое платье, утонувшее в кружевах. Она сидит на сундучке, как на козлах, и неистово, почти истерически кричит и плачет, то припадая на грудь рядом сидящей старухи, то снова изо всех сил стегает лошадей, которые пятятся назад…»

«05.05.1945. Мы заняли целую деревню. Здесь смешалась вся наша дивизия. Батареи и те почти в самой деревне. А наши героические гаубицы, пришедшие сюда на берега Эльбы из далекой березовой рощи с берегов Оки, имели какой-то смущенный, озадаченный вид. Многие солдаты ходили счастливые, но в то же время растерянные, как будто чувствуя себя «не у дел». Они встретили меня радушно и, точно не веря самим себе, недоуменно повторяли: «А нам приказано огня больше не вести. Вот до чего мы дожили!»

@темы: Книги

---

Надо же! свершилось чудо! я заглянула в очередной раз проверить армадовские планы - и там вывешены планы на сентябрь! Вот, а в прошлом месяце только 20-го числа появились планы на август.
И смотрите, смотрите - Метельский!!!! "Охота на маску. Разбивая иллюзии"!! Ни обложки, ни аннотации нет, но зато указано, что 345с.
Я все понимаю, положение сейчас тяжелое, кризис и все такое... так что когда реально эта книга до меня добредет - фиг знает... но что-то мне подсказывает, что определенно не в сентябре...
Но по крайней мере, она в планах!